Ведь мы стали такие взрослые.
Не боимся курить в общественных местах и не имеем никакого дела до универа. можем хамить родителям, когда раньше пикнуть боялись, а они позволяют нам себе хамить, ведь мы уже выросли, мы уже взрослые. истерически бегаем по кафедрам во время сессии, а познакомиться в общественном транспорте боимся. взрослые. такие самостоятельные, что хотим пойти работать, но врем родителям, что в девять уже дома. боимся открываться кому-то, но ведем блоги со своими собственными соплями и мыслями, чтобы люди которые тебя знают, упаси бог не прочли это, шифруемся, мы же выросли уже, а взрослые так не делают. страдаем из-за любви, когда раньше самой большой проблемой были оценки в школе. выросли. материмся больше чем думаем, когда раньше смотрели фильмы, а там проскакивал мат, щурились, якобы стыдясь. нас раздражало, когда нас в младших классах одевала мама, а теперь мечтаем об этом, чтобы мамы было побольше и позаботливей. «нет, я никогда не попробую эту дрянь», а теперь : «фу, дрянь, пробовал». клялись что будем хорошими детьми, а сами напиваемся по пятницам так, что на утро стыдно даже за то, что дышал в тот вечер в таком состоянии. хвастаемся кто больше выпил и прорыгался, когда раньше " я получил ПЯТЬ по алгебре!!" а все «ооооооо, респект пацанчик!». и еще все эти детские «респект, пацанчик, чувачки» теперь совсем не так, теперь они «ебать, заебись» и «гандоны нахуй». мы считаем это нормальным, может чуть-чуть не правильным, но таким же неотьемлемым и целостным кусочком нас самих.
мы не смотрим телевизор, читаем мураками и говорим что достоевский гений, учитывая что читали один единственный его стих, и то, если уже на чистоту, это вроди был есенин. а может даже полозкова, дожили. стыдимся кому-то сказать что утром в субботу застали «утиные истории» или " алладина". а если и есть такие, кому не стыдно сказать, то все это типо «ебааать, эту утку миллионера по телеку показывали, я бля проарался, чо за хуйня, прям в детство попал сука» и ХАХАХАХАХАХАХАХ. смешно как, правда? да не очень.
сами по себе. у нас есть деньги, общество, цели и замысли, но мы боимся присмотреть за едой на кухне, нас пугает отвественность. так выросли. мы теперь такие большие и красивые, какими казались нам «дяди и тёти» в свои не полные шесть.
и когда какая-то крошечная милая барышня четырех годков, сидя у папы на руках, смотрит на меня в очереди, так искренне восхищаясь моим внешним видом или телефоном, мечтая быть такой-же, мне хочется, чтобы она никогда такой не выросла.
